[indent] Татье страшно. Она бежит по бескрайним улочкам, что кажется никогда не закончатся. Одинаковые здания и машины промелькивают где-то на периферии зрения, оставаясь практически незамеченными. Ей сейчас явно не до любования каменными гигантами, что были сотворены человеком. Её мысли сковывает страх, однако она продолжает бежать, подчиняясь своему базовому инстинкту. Она даже не уверена отчего именно она бежит, но точно знает ─ остановка для неё означает смерть. И ситуация очевидно знакомая, вот только её возбуждённое сознание всё никак не хочет ухватиться за последнюю деталь этой непростой головоломки, что напрямую связывает её прошлое с её настоящим. Татия просто бежит, стараясь не обращать внимание на адскую боль в теле, что не привыкло к таким длительным нагрузкам. Каждую секунду ей кажется, что вот это последняя секунда, а затем она просто упадёт и уже больше никогда не поднимется. Она знает, уверена в этом. И чёрт бы её побрал, вспомни она откуда столь ужасающая уверенность. Однако неприятное чувство неведения гложет её изнутри, вынуждает в мгновение просто остановиться. Что же будет, если она нарушит все веления инстинктов и просто остановиться? Несколько мгновений не происходит абсолютно ничего, помимо странного здания через дорогу ─ она будто единое яркое и чёткое пятно среди окружающей серости, хотя ничего примечательно в нём нет. Хватает лишь секунды растерянности, чтобы то, отчего она так долго бежала, настигло её. Татия вздрагивает от нахлынувших воспоминаний ─ всё и впрямь, как тогда. Однако вместо леса их окружают каменные джунгли. Грудь спешно вздымается и хочется бежать вновь, но уже не по бесконечным улицам с толпами безразличных людей. Ей хочется укрыться в том доме, потому что кажется, что только он сможет укрыть её от того, чего она так боится. Ноги уже готовы сорваться с места и унести в безопасное укрытие, но уже слишком поздно. И она в последний раз вглядывается в столь знакомое лицо монстра. Элайджа стал её погибелью.

[indent] Татия так резко вскакивает с кровати, что через мгновение вновь падает на неё, не в силах удержаться на ногах. Голова жутко болит, а сердце всё ещё бешено бьется в грудной клетке, будто просится на волю. Ей требуется около минуты, чтобы в полной мере осознать, что это был просто жуткий сон,навеянный её страхом и встречей с Никлаусом недельной давности. Именно он разбудил в ней задремавшие страхи. Раз он здесь, то и Элайджа может быть поблизости, чтобы он там не говорил. Татия старается не шуметь, чтобы не разбудить Монику, но оставаться в доме становиться уж слишком невыносимо. На то, чтобы собраться и незамеченной покинуть дом, уходит не больше получаса. Может следовало оставить хотя бы небольшую записку о том, что всё хорошо на случай если Моника проснётся до её возвращения? Татия задумывается об этом лишь по дороге неизвестно куда и тут же останавливается. Куда она вообще идёт посреди ночи? И главное, зачем? Ей хотелось немного прогуляться и отогнать мрачные мысли, но это можно было сделать и в саду, взяв плед и сделав себе какао. Какой смысл тащиться посреди ночи неизвестно куда да ещё и одной? Она не может этого объяснить даже самой себе, но всё равно продолжает упорно идти. Кажется, она сходит с ума.

[indent] Улицы сменяют друг друга, становясь совсем неприметными в предрассветный час, но что-то ведёт её в определённое место. Она не знает что обнаружит там, но точно уверена, что именно туда ей сейчас нужно. Безумие какое-то. Она практически не различает улицы, однако тот самый дом из сна узнаётся сразу. В реальности он абсолютно ничем не выделяется среди прочих ─ такой же белый и опрятный, с милыми цветочками вдоль дорожки, как и большинство домов на этой улице, да и на всех соседних. Но его она узнает сразу, будто некая нить вела её именно сюда. Но что теперь? Сейчас ночь, а потому вряд-ли ей кто-то поможет узнать ответы на множество вопросов, что уже битый час роятся в её голове. Татия беспокойно оглядывается по сторонам, боясь повторения жуткого сна. Каждое дерево и каждый шорох  кажутся ей подозрительными и пугающими, хотя всю дорогу до этого она даже не обращала на них внимания. И сейчас бы в пору развернуться и пойти обратно, возможно пообещав себе вернуться сюда днём. Вот только воспалённое сознание вынуждает её перейти дорогу и подойти к двери. В одном из окон горит приглушённый свет, что кажется ей поистине верным знаком. Останавливает лишь то, что она понятия не имеет что скажет тому, кто отворит дверь. Если сказать, что она заявилась на порог просто потому что это показалось ей единственным верным местом на данный момент, её определённо сочтут больной и упекут в психушку. Татия всё ещё не до конца понимает что это за место, но Монику очень много раз твердила, что там просто ужасно и ни одна живая душа не пожелает там побывать.

[indent] Её внимание привлекает какой-то шум за стенкой, а потому Татия подходит ближе и замечает, что дверь слегка приоткрыта. Вторгаться в чужое личное пространство совершенно недопустимо, но она совершенно ничего не может с собой поделать. Она чувствует, что её тянет к этому дому, тянет внутрь, в одну из комнат, расположенную справа от лестницы. И это её пугает. Откуда она может так точно об этом знать? Здраво было бы развернуться и бежать отсюда как можно дальше, но Татия впервые решает не бежать. Возможно оттого, что боится на улице столкнуться с Элайджей, как было в её сне? Если бы она только знала... Девушка проходит внутрь, совершенно не стараясь скрыть своё присутствие. Внезапно позади раздается какой-то шорох и дверь мгновенно закрывается за ней. Сердце пропускает удар. Неужели она попала в ловушку своего сознания? Неужели сон завёл её к тому, кого она так долго боялась? Тело пробивает дрожь, ведь она всё ещё не видит никого, лишь чувствует присутствие. Забавно, что во сне этот дом казался тем самым островком безопасности, ведь сейчас вся опасность сосредоточена именно в нём. Однако Татия ловит себя на мысли, что ей не хочется бежать. Да, ей страшно, но вместе с тем ей невероятно любопытно. Что-то тянуло её в этот дом и она обязана узнать что именно, пусть даже ценой жизни.

[indent] ─ Может уже покажешься? ─ она сама поражается своей стойкости, пусть и назвала бы это скорее дуростью. От осознания этого на тонких губах появляется ухмылка, что придаёт ей чуть больше уверенности. Однако страх никуда не уходит ─ продолжает биться у закромов разума, вызывая мелкую дрожь. Как-то только из тени проёма показывается силуэт, Татия напрягается и концентрирует всё своё внимание на нём. Неужели всё-таки это Элайджа? Казалось бы, ещё мгновение и она и впрямь увидит его лицо... В горле пересыхает, а уверенность разом улетучивается. Нет, нет, нет... Только не он. Когда силуэт принимает более чёткие очертания, Татия облегчённо выдыхает и не сразу осознав свои действия бросается вперёд. ─ Никлаус, ─ выходит слишком радостно, однако из двух зол она повстречала лучшее. Многие бы с ней поспорили, однако если выбирать между двумя братьями, то сейчас она безоговорочно выберет встречу с Никлаусом. Поразительно, ведь многие годы назад этот выбор стал для неё невыносимым испытанием и в конечном итоге был не в пользу младшего из Майклсонов. А сейчас она заключает его в объятия, радуясь тому, что это оказался не Элайджа. Жизнь довольно поразительная штука.

[indent] Лишь спустя минуту Татия размыкает объятия и отступает назад, с интересом оглядывая помещение. Изнутри дом выглядит ещё уютнее, будто сошёл с картинки об идеальной жизни. Однако Клаус во всей этой обстановке смотрится до жути комично. Ему бы скорее подошёл величественный особняк в готическом стиле, нежели образцовый семейный домик. И тут Татия на мгновение замирает, а затем быстро и внимательно оглядывает лестницу на второй этаж. Только сейчас она вспомнила, что Никлаус является таким самым чудовищем, то и Элайджа, а потому он может не жить в этом доме, а просто прийти перекусить. От мысли об этом она чувствует прилив адреналина в крови, а сердце начинает вновь биться чаще. ─ Ты же здесь живёшь? Только не говори, что соседняя комната залита кровью, а наверху в спальне лежат трупы хозяев. Ты ведь не сделал этого? ─ её подозрительный взгляд перемещается вновь на Никлауса, однако она больше не отступает. Некий страх присутствует, но она не до конца верит в то, что так есть на самом деле, несмотря на их предыдущую встречу. Татия не сомневается, что он мог это сделать, но почему-то уверена, что не делал ничего подобного. Или всё же делал?